Любопытная историческая дата – 400 лет назад, в 1623 году, верхотурский воевода, князь Никита Барятинский обратился к царю Михаилу Федоровичу Романову с просьбой закрыть кабак в Верхотурье, так как местное население всех чинов и сословий стало пристрастно к алкоголю. Служилые люди: стрельцы, казаки, – пропившись, отбыли от службы. Ямские охотники разбрелись, пашенные крестьяне обнищали и бежали в разные стороны. Словом, кабак несет конечное разорение городу.

Ответ из Москвы был суровым. Царь обвинил воеводу в том, что хочет закрыть кабак, не радея о государственной прибыли. Замечено было, что в кабаке пьют не одни верхотурские служилые люди, пашенные крестьяне, а много людей пришлых, проезжающих в Сибирь. Царское решение: «Кабаку быти по прежнему». И в общем-то кабак остался, и по большому счету вроде бы ничего не случилось. Город Верхотурье продолжал нести свою службу – быть форпостом в деле освоения Сибири. Через него по-прежнему везли из Сибири пушнину, в Сибирь шли новые отряды казаков, стрельцов, купцы, крестьяне, желавшие осесть на вольную землицу. Звонко стучали топоры – строились новые города и острожки, распахивались новые земли, кто-то совершал географические открытия. Словом, жизнь продолжалась. И даже кабаки совершенствовались. Если по первости в них только наливали хмельное зелье, то со временем была разрешена и закуска.

Директор музея-заповедника Николай Новиченков считает, однако, что не забота о населении Верхотурья, «пропивающегося и разбредающегося», двигала князем Барятинским. Закавыка в другом. Верхотурье было переведено в подчинение Тобольску, и все доходы от верхотурского кабака потекли в Тобольск. Правила были такими. Часть доходов от кабацкого дела поступала в государеву казну, а другая – в «бюджеты» городов. Но после подчинения Тобольску кабак в Верхотурье хоть и был, но ни город, ни воевода с него ничего не имели. 

О самом князе Никите Барятинском известно, что он из Рюриковичей, принадлежал к высшему боярскому сословию. Участвовал в боевых действиях, еще продолжавшихся на Руси после изгнания в1612 году из Москвы польско-литовских захватчиков. Но особо не отличился, наоборот, полки под его командованием несколько раз терпели поражения. Последние годы жизни провел на воеводстве в сибирских городах. В Верхотурье он также не смог справиться с задачей, поставленной из Москвы, – строительством нового деревянного кремля взамен обветшавшего. Этим пришлось заниматься его преемнику – князю Дмитрию Петровичу Пожарскому-Лопате, двоюродному брату знаменитого героя Дмитрия Пожарского, и он ее успешно выполнил.

Однако князь Никита Барятинский все-таки вошел в историю Верхотурья запоминающейся фигурой. Ни до него, ни после него никто не обращался с ходатайствами о закрытии питейных заведений. Безусловно, кабак приносил государству большие прибыли, но, разумеется, это было зло: кто-то пропивал в нем последнюю копейку, страдали семьи, страдала государева служба, теряя порой и стрельцов, и казаков, и ямских охотников. Всё это, конечно, было  И эти же проблемы сохранились на Руси до нашего времени.

И тот же самый правильный выбор – в кабаки лучше не ходить.

Михаил СМЫШЛЯЕВ